rosim.ru – Официальный сайт (в ред. Федеральных законов от 27.02.2003 N 29-ФЗ,
от 09.05.2005 N 43-ФЗ, от 18.06.2005 N 60-ФЗ, от 18.07.2005 N 90-ФЗ,
от 31.12.2005 N 199-ФЗ, от 05.01.2006 N 7-ФЗ, от 17.04.2006 N 53-ФЗ,
от 27.07.2006 N 155-ФЗ, от 05.02.2007 N 13-ФЗ, от 26.04.2007 N 63-ФЗ,
от 10.05.2007 N 69-ФЗ, от 24.07.2007 N 212-ФЗ, от 08.11.2007 N 261-ФЗ,
от 01.12.2007 N 318-ФЗ, от 13.05.2008 N 66-ФЗ, от 13.05.2008 N 68-ФЗ,
от 22.07.2008 N 159-ФЗ, от 23.07.2008 N 160-ФЗ, от 24.07.2008 N 161-ФЗ,
от 07.05.2009 N 89-ФЗ, от 31.05.2010 N 106-ФЗ, от 22.11.2010 N 305-ФЗ,
от 01.07.2011 N 169-ФЗ, от 11.07.2011 N 201-ФЗ, от 18.07.2011 N 214-ФЗ,
от 18.07.2011 N 220-ФЗ, от 21.11.2011 N 327-ФЗ, от 06.12.2011 N 401-ФЗ,
от 07.12.2011 N 417-ФЗ, от 02.07.2013 N 185-ФЗ, от 23.07.2013 N 244-ФЗ,
от 02.11.2013 N 291-ФЗ, от 27.05.2014 N 137-ФЗ, от 28.06.2014 N 194-ФЗ,
от 21.07.2014 N 259-ФЗ, от 21.07.2014 N 265-ФЗ, от 22.10.2014 N 315-ФЗ,
от 24.11.2014 N 356-ФЗ, от 31.12.2014 N 519-ФЗ, от 06.04.2015 N 82-ФЗ,
от 29.06.2015 N 156-ФЗ, от 29.06.2015 N 180-ФЗ, от 13.07.2015 N 216-ФЗ,
от 29.12.2015 N 391-ФЗ, от 23.06.2016 N 221-ФЗ, от 03.07.2016 N 265-ФЗ,
от 03.07.2016 N 366-ФЗ, от 03.07.2016 N 367-ФЗ, от 01.07.2017 N 155-ФЗ,
от 31.12.2017 N 505-ФЗ, от 31.05.2018 N 122-ФЗ, от 29.06.2018 N 171-ФЗ,
от 06.03.2019 N 20-ФЗ, от 01.04.2019 N 45-ФЗ, от 02.08.2019 N 301-ФЗ,
от 31.07.2020 N 293-ФЗ, от 01.07.2021 N 273-ФЗ, от 02.07.2021 N 351-ФЗ,
от 02.07.2021 N 352-ФЗ, от 11.06.2022 N 163-ФЗ, от 14.07.2022 N 271-ФЗ,
от 14.07.2022 N 320-ФЗ, от 05.12.2022 N 512-ФЗ, от 29.12.2022 N 605-ФЗ,
от 29.12.2022 N 617-ФЗ, от 29.12.2022 N 618-ФЗ, от 06.02.2023 N 13-ФЗ,
от 18.03.2023 N 72-ФЗ,
с изм., внесенными Федеральными законами от 26.12.2005 N 189-ФЗ,
от 19.12.2006 N 238-ФЗ, от 18.07.2009 N 181-ФЗ)
1. Используются следующие способы приватизации государственного и муниципального имущества:
1) преобразование унитарного предприятия в акционерное общество;
(в ред. Федерального закона от 29.06.2015 N 180-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
1.1) преобразование унитарного предприятия в общество с ограниченной ответственностью;
(пп. 1.1 введен Федеральным законом от 11.07.2011 N 201-ФЗ)
2) продажа государственного или муниципального имущества на аукционе;
3) продажа акций акционерных обществ на специализированном аукционе;
4) продажа государственного или муниципального имущества на конкурсе;
5) продажа за пределами территории Российской Федерации находящихся в государственной собственности акций акционерных обществ;
6) утратил силу. – Федеральный закон от 29.06.2015 N 180-ФЗ;
7) продажа государственного или муниципального имущества посредством публичного предложения;
8) продажа государственного или муниципального имущества без объявления цены;
9) внесение государственного или муниципального имущества в качестве вклада в уставные капиталы акционерных обществ;
10) продажа акций акционерных обществ по результатам доверительного управления.
2. Приватизация имущественных комплексов унитарных предприятий осуществляется путем их преобразования в хозяйственные общества.
Приватизация имущественного комплекса унитарного предприятия в случае, если определенный в соответствии со статьей 11 настоящего Федерального закона размер уставного капитала хозяйственного общества, создаваемого в процессе приватизации, равен минимальному размеру уставного капитала акционерного общества, установленному законодательством Российской Федерации, или превышает его, осуществляется путем преобразования унитарного предприятия в акционерное общество.
В случае, если один из таких показателей деятельности этого унитарного предприятия, как среднесписочная численность или доход от осуществления предпринимательской деятельности, определяемый в порядке, установленном законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, за предшествующие приватизации три календарных года, не превышает предельное значение, установленное в соответствии с Федеральным законом от 24 июля 2007 года N 209-ФЗ “О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации” для субъектов малого предпринимательства, приватизация имущественного комплекса унитарного предприятия может быть осуществлена также путем его преобразования в общество с ограниченной ответственностью.
(в ред. Федерального закона от 03.07.2016 N 265-ФЗ)
В случае, если определенный в соответствии со статьей 11 настоящего Федерального закона размер уставного капитала хозяйственного общества, создаваемого в процессе приватизации, ниже минимального размера уставного капитала акционерного общества, установленного законодательством Российской Федерации, приватизация имущественного комплекса унитарного предприятия осуществляется путем преобразования унитарного предприятия в общество с ограниченной ответственностью.
(п. 2 в ред. Федерального закона от 11.07.2011 N 201-ФЗ)
3 – 4. Утратили силу. – Федеральный закон от 31.05.2010 N 106-ФЗ.
5. Приватизация государственного и муниципального имущества осуществляется только способами, предусмотренными настоящим Федеральным законом.
Если вы думаете, что с приватизацией государственной собственности мы покончили раз и навсегда, то глубоко заблуждаетесь. О ней снова заговорили в России — и не где-нибудь на стихийном митинге или в социальных сетях, а на самом высоком финансовом уровне. Ее необходимость обосновывают государственные мужи с государственным мышлением.
Председатель правления ВТБ Андрей Костин предложил провести новый этап приватизации – «для обеспечения новой модели роста экономики на фоне введенных санкций». Логика видного государственного банкира понятна: для развития экономики требуются деньги, инвестиции. Взять их властям в нынешних непростых условиях особо неоткуда. Приватизация — продажа гособственности в частные руки – один из немногих возможных вариантов.
Нужно сказать, что это предложение для некоторых российских политиков и общественных деятелей прозвучало как гром среди ясного неба. Ведь в последнее время они во весь голос ратуют, наоборот, за деприватизацию государственной собственности, полному огосударствлению экономики по советскому образцу и недобрым словом вспоминают одного из «отцов» приватизации – Анатолия Чубайса (год назад покинувшего Россию) с его ваучерами.
И вдруг вместо того, чтобы пересмотреть итоги той далекой приватизации, вернуть лакомые куски экономики государству, раздаются призывы к новой волне приватизации. Как все это понимать?
Понимать, скорее всего, нужно так, что предложение прозвучало в нужное время и в нужном месте. Как известно, Андрей Костин — человек системы, долгое время руководит вторым по величине госбанком (ВТБ) страны, имеет личный выход на первых лиц государства и вряд ли стал выносить на суд общественности свою идею, не обсудив все «за» и против» с «сильными мира сего». Так что, вполне возможно, его слова, это своего рода «пробный шар»: как общество отреагирует на идею?
Официальный представитель Кремля Дмитрий Песков уже заявил, что новая волна приватизации в Кремле не обсуждается. Однако идею главы ВТБ назвал «весьма интересной точкой зрения».
Ради чего нам стоит опять устраивать аукционы по продаже государственной собственности? По оценке независимых экспертов, «с молотка» еще не успели уйти около 18% основных фондов государственной собственности.
В отличие от некоторых своих коллег, Андрей Костин убежден, что передача госсобственности в частные руки на прозрачных рыночных условиях — инструмент, доказавший свою эффективность. И что без существенных рисков отечественной финансовой системы экономика страны может дополнительно получить около 70 триллионов рублей.
Кандидат экономических наук, финансовый аналитик Михаил Беляев согласен с тем, что сегодня для государства важно получить дополнительные деньги — через государственный долг. Сферы использования этих средств, по его мнению, тоже определены правильно: инфраструктурные проекты, передовые технологии, импортозамещение, оборонка.
Но далее, со вторым источником финансирования инвестпроектов, то есть, самой приватизацией, он не согласен.
– Глава ВТБ исходит из того тезиса, что частные предприятия управляются более эффективно, чем государственные, – поясняет он. – Вот этого никто и нигде не доказал. Потом, что продавать? У нас малый и средний бизнес и так давно в частной собственности. Речь идет о крупных производствах и примерно можно предположить, о каких именно. Здесь необходимо беспокоиться об оборонном и экономическом суверенитете страны. Эти позиции передавать в частные руки нельзя. Они должны находиться под контролем государства.
Беляев считает идею приватизации неприемлемой еще и по той причине, что доход от нее будет одноразовым и, скорее всего, последним, так как приватизировать дальше будет уже нечего.
У Игоря Николаева, главного научного сотрудника Института экономики РАН, также скептическое отношение к новой волне приватизации — но по другим причинам.
– Поставим себя на место потенциального инвестора, который может купить объект государственной собственности,- говорит он. – Станет он это делать в условиях высокой неопределенности экономической ситуации? Здесь не 7 раз инвестор отмерит, прежде чем отрезать, а 10 раз. Разве только ему сделают предложение, от которого он не сможет отказаться.
– Тогда на нашу страну не накладывали экономические санкции, рынок был открыт и нуждался в любых товарах.. Сейчас все по тем же причинам трудно делать прогнозы по сбыту продукции. Не уверен, что в таких приобретениях заинтересованы и иностранные партнеры – даже из дружественных стран. Ведь на их глазах российский рынок покидают многие мировые бренды. На мой взгляд, предложение несвоевременное.
Опубликован в газете “Московский комсомолец” №29009 от 12 апреля 2023
Заголовок в газете:
В мире давно ни для кого не секрет, что ключевым слагаемым производственного успеха являются не права собственности на актив, а эффективность и мотивация менеджмента.
Примерам несть числа. Так, большинство ведущих мировых авиакомпаний — государственные полностью или частично. То же самое можно сказать об инфраструктурных компаниях или о предприятиях в области добычи и переработки углеводородов.
Англосаксонский мир не в счет — там другая институциональная (т.е. политическая, социальная, правовая) традиция.
Что до нашего ментального взгляда, то о нем в период «дикой» приватизации начала 90-х и залоговых аукционов 1995–1996 гг. никто не думал. Приватизация по Чубайсу проводилась с единственной целью — удержать власть Ельцина–Гайдара, а «залоговое» разворовывание ключевых промышленных предприятий СССР — всецело корысти для.
Причем если в первом случае народу все-таки кинули кость в виде приватизации жилья, то во втором избранные обогатились настолько нагло, что даже подумать о населении не удосужились.
Слова в приватизационных кампаниях всегда правильные, впрочем, демагогия обречена быть правильной. А что, если обратить внимание на текущее состояние банковского сектора, попытаться найти причину заинтересованности финансистов в очередном разгосударствлении на ровном месте?
АСВ любезно информирует, что на 1 апреля этого года общая сумма вкладов физлиц, включая ИП, составляла 38,4 трлн руб. Теперь внимание: доля вкладов свыше 20 млн руб. достигла 25%, или 9,4 триллиона, а количество «человеко-счетов» — всего 91 тыс. Средний чек «человеко-счета» — 103,5 млн руб.
Если брать по головам, т.е. по ИНН, то реальных топ-вкладчиков будет в несколько раз меньше.
При средней процентной ставке по большим годовым депозитам в 7,5% только процентные выплаты топовым вкладчикам потянут на 706,5 млрд руб. в год. Сравним с чистой прибылью всего банковского сектора за I квартал этого года в 881 млрд руб. Сопоставимо, не правда ли? Только не упускайте из вида, что в первом подсчете разговор идет о годе, во втором — о квартале.
Еще одно сопоставление. В прошлом году, согласно Росстату, госкомпании на круг заработали 2,1 трлн руб. (годом ранее — 4,7 трлн руб.). Соглашаться на доходность ниже банковской в 7,5% годовых желающих не будет. Значит, госкомпании могут разом лишиться трети прибыли.
«А как же инвестиции, социалка и прочее?» — спросите вы. А никак.
В прежние времена (до СВО, как вы понимаете) большие деньги, да еще в таком объеме, вряд ли лежали на счетах мертвым грузом. Их либо вывели за границу в валюте или крипте, либо купили каких-нибудь иностранных ценных бумажек. Тех, которые нынче заморожены в люксембургском и бельгийском депозитариях.
Не станем копаться в происхождении этих средств (как и в деталях биографии их владельцев), в конце концов, на это есть (будущие) правоохранители, скажем только, что в страну все эти Корейко не шибко верят, а деньги в госбанках скирдуют от безысходности.
И тут появляются розовые «нумизматы» Костин с Моисеевым и говорят:
— Не хотите ли вложиться в приватизацию 2.0?
— Да мы все предыдущие и проводили!
Все последние 30 лет нынешние депозитные топы за редчайшим исключением только тем и занимались, что выстраивали (встраивались) модель иерархической экономики в противовес рыночному, обезличенному ведению хозяйства.
В конкретной экономике описываемые в заграничных книжках общепринятые правила (законы, суды, «чистые руки») не действуют, а управленческие стимулы принципиально отличаются от тех, что мы видим в других странах. Когда-то остряк назвал такую модель «ЗАО «Россия» и был прав.
Заметьте, никакого пасквилизма на нашу страну в этих словах нет, так везде и всюду. Разница в градусе и текущих геополитических условиях. То, что для нас было хорошо 15–20 лет назад, сегодня износилось и морально, и физически.
Несколько десятков тысяч наиболее богатых вкладчиков ни за что не променяют нажитое «непосильным трудом» на какие-то там акции, сиречь «бумажки о собственности». Да еще когда глава СКР открыто призывает не приватизировать, а наоборот, национализировать целые отрасли экономики.
К тому же, не дай бог, к богатейшим придут те самые (будущие) правоохранители и под каким-нибудь коррупционно-расследовательским предлогом наложат арест на акционерную собственность. А деньги это или акции — не принципиально.
В общем, не вариант.
Выше не зря заострялось ваше почтенное внимание, что за новую приватизацию ратуют финансисты, спецов из госрегулирования реального сектора в тех рядах нет. И то верно — зачем резать курицу, несущую хоть какие-то яйца, к тому же управлять иерархической экономикой куда проще, чем блокчейном.
Тут есть и макроэкономический нюанс. Оборотной стороной роста любой современной экономики выступает увеличение национального долга (частного, корпоративного, государственного), по-другому — обязательств. Проще говоря, чтобы получить прибыль, прежде надо вложиться.
В России долг — это преимущественно банковский кредит (по запретительным ставкам) и лишь в последние годы — бюджетное финансирование. В других странах долг генерируется как банками, так и бизнесом, но не в акциях, а в облигациях, а также все тем же государством.
В цифрах финансовая жизнь Ойкумены выглядит приблизительно так. Россия: национальный долг к ВВП — 80%, США и ЕС — по 260%, Китай — 295%.
Кажется, у России запас огромный, но на что этот запас — на развитие или на покушать? И да, цена обязательств у нас тоже немаленькая: от 7,5% (вспомним банковские проценты) до 10% (по гособлигациям или ОФЗ). Конечные заемщики платят еще больше.
Отсюда следует, что часть прироста ВВП идет не на пресловутые инвестиции с зарплатами, а на обслуживание национальных обязательств. Если же экономического роста нет, с долгами начинается классическая пирамида «занял — перекрутился».
Смысл всех этих экономических закавык в том, что приватизация не увеличит общий объем инвестиций и, следовательно, обязательств. Деньги будут переложены из одного бюджетного (госбанковского) кармана в другой и тоже бюджетный. Другими словами, у госбанков голова за чужие деньги болеть перестанет, а у госкомпаний, наоборот, начнется.
Что до текущего дефицита бюджета, то он сугубо технический и связан в основном с опережающим авансированием бюджетных расходов, с одной стороны, и буксующей системой Единого национального счета, с другой.
Первое — финансирование строительства пресловутых школ-больниц-дорог не в конце декабря, а равномерно, в течение года. Второе — новшество ФНС, направленное на упрощение налогового администрирования (абстрактно — на уменьшение бюджетных платежек), сбои в котором пока не устранены.
Закольцуем рассуждения о прожектерской «приватизации 2.0» тем, что от качества менеджмента зависит не только эффективность работы корпораций, но и функционирование государства в целом.
Приватизация (от лат. privatus — частный) — процесс разгосударствления собственности на средства производства, имущество, жилье, землю, природные ресурсы. Осуществляется посредством продажи или безвозмездной передачи объектов государственной и муниципальной собственности в руки коллективов и частных лиц с образованием на этой основе корпоративной, акционерной, частной собственности.
В современном мире процесс приватизации считается составной частью институциональных изменений, сопровождающих демократические реформы. В Российской Федерации в процессе перехода к рынку приватизации отводилась основная роль. Ее результатом должно было стать превращение частного сектора в преобладающий сектор экономики.
Продолжение истории после рекламы
Первым нормативным актом в этой области стал закон “О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР”, принятый 3 июля 1991 года. Закон определял перечень и компетенцию государственных органов, уполномоченных проводить приватизацию, регламентировал порядок и способы проведения приватизации государственных и муниципальных предприятий.
Указ президента РФ Бориса Ельцина “Об ускорении приватизации государственных и муниципальных предприятий” от 29 января 1992 года ввел в действие ряд нормативных актов, раскрывавших механизм перехода государственной собственности в частную.
Первый этап приватизации (1992-1994), получивший название ваучерного, или чекового, начался 5 июня 1992 года, когда был принят в новой редакции Закон о приватизации. 11 июня была утверждена Государственная программа приватизации.
14 августа 1992 года президент РФ подписал указ “О введении в действие системы приватизационных чеков в Российской Федерации”.
Каждый житель страны получал ваучер номинальной стоимостью 10 тысяч рублей, а вместе с ним и право свободно распорядиться чеком по своему выбору: обменять его на акции своего предприятия в ходе закрытой подписки, участвовать в чековом аукционе, купить акции посреднических организаций — чековых инвестиционных фондов (ЧИФов), или просто продать ваучер.
Согласно статистике, около 25 миллионов россиян вложили свои ваучеры в чековые инвестиционные фонды, а примерно 40 миллионов вложили их в акции различных предприятий, треть владельцев ваучеров их продали.
Законодательство 1990-х годов не позволило многим ЧИФам, используя ваучеры граждан, приобретать контрольные пакеты акций перспективных предприятий. Приватизационные чеки попали на экономически малоэффективные предприятия, многие ЧИФы обанкротились, были ликвидированы.
Всего в 1991-1992 годах было приватизировано 46,8 тысяч государственных предприятий, в 1993 году количество приватизированных предприятий возросло до 88,6 тысяч, в 1994 году — до 112,6 тысячи.
За два года в частные руки была передана большая часть объектов так называемой малой приватизации (свыше 85 тысяч магазинов, ресторанов, кафе, предприятий службы быта). К концу 1994 года в абсолютном числе регионов России процесс малой приватизации по существу завершился.
Переход ко второму этапу приватизации (денежному) был утвержден указом президента РФ от 22 июля 1994 года “Об основных положениях Государственной программы приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации после 1 июля 1994 года”.
На этом этапе планировалось добиться усиления инвестиционной активности владельцев крупных пакетов акций приватизированных предприятий в целях осуществления их структурной перестройки и значительно увеличить доходную часть государственного бюджета за счет поступлений от приватизации. В орбиту акционирования вовлекались крупные предприятия базовых отраслей экономики, определявшие производственный потенциал страны.
Обеспечить недостающую часть поступлений в бюджет было решено с помощью залоговых аукционов. 31 августа 1995 года президент подписал указ “О порядке передачи в 1995 году в залог акций, находящихся в федеральной собственности”. В ноябре-декабре того же года состоялись аукционные торги.
Вырученные средства от продажи акций 12 крупнейших предприятий составили 5,1 триллиона рублей.
В целом на втором этапе приватизационные процессы резко замедлились. По состоянию на 1 января 1997 года общее число приватизированных предприятий достигло 126 793.
Третий этап приватизации получил наименование точечного. В аналитических материалах Государственного НИИ системного анализа Счетной палаты РФ он называется также этапом совершенствования правовых основ распоряжения государственной собственностью.
Некоторые эксперты предлагают считать началом этого этапа закон “О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества РФ” от 21 июля 1997 года (вступил в силу 2 августа 1997 года, действовал до 2002 года). Другие исследователи продлевают денежный этап приватизации вплоть до августовского дефолта 1998 года.
На третьем этапе основным нормативным актом, регулирующим приватизацию, является Федеральный закон от 21 декабря 2001 года “О приватизации государственного и муниципального имущества”.
Приватизация осуществляется на плановой основе. По действующему закону, ее планирование отнесено к компетенции правительства РФ, которое ежегодно должно утверждать прогнозный план (программу) приватизации и ежегодно представлять отчет о его выполнении в Госдуму. Президент РФ формирует и утверждает перечень стратегически важных для национальной безопасности предприятий и определяет возможность их приватизации.
За десять лет приватизации (1993-2003) российская казна получила от продажи 145 тысяч госпредприятий 9,7 миллиарда долларов. На тот момент в России оставалось порядка 705 неприватизированных объектов.
На современном этапе приватизация федерального имущества является одним из инструментов достижения целей перехода к инновационному социально ориентированному развитию экономики.
Российская Федерация, по состоянию на 1 января 2010 года, являлась собственником имущества 3517 ФГУПов, акционером 2950 акционерных обществ.
27 ноября 2010 года правительство России утвердило “Прогнозный план (программу) приватизации федерального имущества и основных направлениях приватизации федерального имущества на 2011-2013 годы”.
В июне 2012 года правительство РФ приняло окончательный план приватизации крупных активов на 2012-2013 годы и на период до 2016 года.
1 июля 2013 года российское правительство утвердило прогнозный план (программу) приватизации федерального имущества на 2014-2016 годы.
В авангарде приватизации-2016 было размещение на Московской бирже 10,9% акций “Алросы” в начале июля 2016 года, эта продажа принесла бюджету 52 миллиарда рублей.
В декабре 2016 года была совершена крупнейшая приватизационная сделка по реализации 19,5% акций нефтегазовой компании “Роснефть”, которая принесла в бюджет России (с учетом приватизации “Башнефти” компанией, 10,5 миллиарда евро или более одного триллиона рублей.
В феврале 2017 года правительством РФ был утвержден прогнозный план приватизации федерального имущества и основные направлений приватизации федерального имущества на 2017-2019 годы.
Планом предусматривается приватизация находящихся в федеральной собственности акций 477 акционерных обществ, 298 федеральных государственных унитарных предприятий, доли участия Российской Федерации в 10 обществах с ограниченной ответственностью, более одной тысячи объектов другого имущества государственной казны.
В федеральный бюджет РФ на 2017-2019 годы были заложены доходы от приватизации в 2017 году в сумме 138,2 миллиарда рублей, в 2018 году — 13,6 миллиарда рублей, в 2019 году — 13,9 миллиарда рублей. При этом в ожидаемых поступлениях на 2017 год учтены только два крупных актива: 95,5 миллиарда рублей от продажи 10,9% минус одна акция ВТБ и 24 миллиарда рублей от продажи 25% минус одна акция “Совкомфлота”.
Позже власти решили отказаться от приватизации пакета ВТБ, поскольку банк находится под санкциями ЕС и США, что может негативно сказаться на его стоимости.
В мае 2017 года Минфин РФ снизил прогноз доходов федерального бюджета от приватизации на текущий год на 96 миллиардов рублей.
Приватизация 25% минус 1 акция крупнейшей судоходной компании России “Совкомфлот” планировалась на первое полугодие 2017 года, но пока не состоялась.
В одобренном правительством РФ проекте бюджета на 2018-2020 годы Министерством финансов РФ не предусмотрено приватизации крупных пакетов госкомпаний. Однако правительство продолжает работу по конкретным сделкам, многое в этом вопросе будет зависеть от рыночных условий.
Возникает вопрос: стоит ли нам ждать появления новых абрамовичей, дерипасок и вексельбергов или жирные куски достанутся тем, кто уже входит в список Forbes? Хотя этот вопрос всё же не главный. Важнее другое: что получит государство от этой масштабной распродажи?
В том, что она будет масштабной, сомнений не много. Все последние годы правительство собиралось целиком или частично продать крупные госактивы вроде Новороссийского морского торгового порта (НМТП) и Объединённой зерновой компании (ОЗК), однако планы эти так и оставались на бумаге. Последней значительной, но вряд ли удачной сделкой стала продажа почти 11% акций алмазодобывающей компании АЛРОСА в 2016 году. На остальное то ли покупателей не нашлось, то ли профильные ведомства возразили против продажи предприятий. Теперь, судя по заявлению первого вице-премьера, министра финансов Антона Силуанова, этот хозяйственный вопрос получил политическое значение.
В середине октября Силуанов побывал на ежегодной встрече Международного валютного фонда и Всемирного банка. «Сейчас приедем в Москву, это задача, на которую нам нужно будет обратить внимание, – по подготовке более амбициозной программы приватизации», – сказал он, возвращаясь из Вашингтона (цитата по ТАСС). Правда, ничего конкретного про объекты приватизации Силуанов не сказал: «Может быть, нефтегаз или банковский сектор». Но его подчинённый, замглавы Минфина Алексей Моисеев, в начале ноября сообщил: ведомство предлагает вновь рассмотреть возможность приватизации «Транснефти», РЖД, «Аэрофлота», «РусГидро», «Совкомфлота» и «Россетей». Позиция Минфина выглядит так: долю государства во всех компаниях, за исключением оборонных, нужно снизить до 50%, а в ряде случаев и до 25%.
Если верить сообщениям в СМИ, то на международном инвестиционном форуме в Лондоне Моисеев посетовал, что приватизация в России идёт слишком медленно. Одной из причин этого чиновник назвал возможность государства получать регулярные дивиденды вместо разовых доходов от продажи акций. Действительно, поток дивидендов, которые платят госкомпании в бюджет в 2019 году, практически удвоился. По состоянию на 1 октября речь идёт о 561 млрд рублей. Согласно прогнозам всё того же Минфина, который требует, чтобы госкомпнии платили дивиденды на уровне 50% чистой прибыли, в перспективе размеры дивидендов должны снова удвоиться. Зачем же тогда избавляться от постоянного источника доходов?
Помимо активов, которые мы перечислили выше, ходят слухи о возможной приватизации Государственной транспортной лизинговой компании (ГТЛК), «Первого канала», «Ростелекома» и даже Сбербанка. Ситуация выглядит так: «амбициозный план приватизации», по сути, нужен, чтобы передать в частные руки курицу, несущую золотые яйца.
Уйти, чтобы остаться
Парадокс, да и только: государство тонет в деньгах, а чиновники затевают приватизацию. Профицит федерального бюджета в январе – октябре 2019 года вырос до 3 трлн рублей. Золотовалютные резервы России на 1 ноября составляли 542,9 млрд долларов. Сторонники продажи госкомпаний из так называемого либерального блока правительства указывают, что доля государственных предприятий в ВВП страны достигла 70% – почти советский показатель. Дескать, частные собственники будут управлять этими предприятиями лучше, чем госменеджеры.
Хотя ради этих самых структурных изменений правительство в последние 15 лет вполне могло бы помогать бизнесу в создании новых компаний. Теперь же, по сути, речь идёт о распродаже оставшегося в собственности государства советского наследия в виде трубопроводов, железных дорог и линий электропередачи. Проще говоря, о продаже инфраструктуры, которая создана не для того, чтобы приносить прибыль частным владельцам, а для того, чтобы создать наилучшие условия для производительной экономики. Например, «РусГидро», в состав которой входят 70 российских гидроэлектростанций, отвечает за работу всей энергосистемы страны. Объединённая зерновая компания – единственный агент государства по проведению закупочных и товарных интервенций на рынке зерна. Если в частные руки уйдёт «Совкомфлот» с его грузовыми судами, то может получиться, что новые владельцы найдут выгоду в работе за пределами российских вод – там, где больше платят за перевозки. Как всё это скажется на экономике нашей страны?
Кстати, заявления Антона Силуанова и Алексея Моисеева, сделанные перед иностранными инвесторами, уже породили целую конспирологическую теорию. Якобы правительство хочет уйти из структурообразующих отраслей, чтобы переложить на бизнес ответственность за возможный провал нацпроектов и проблемы с ростом экономики. Теория эта, по всей видимости, имеет слабую связь с реальностью. Ведь даже после приватизации по Силуанову государству придётся спасать энергетические компании и крупные банки при угрозе банкротства.
Зато сам собой возникает другой вопрос: если государство у нас давно превратилось в самого крупного участника экономической жизни, кто будет покупать доли в инфраструктурных госкомпаниях при таком раскладе? Проще говоря, у кого хватит на это денег? Хотя если правительство поставит принципиальную задачу уйти из капитала госкомпаний, то, по всей видимости, цена продажи акций будет в этой истории не главной. Либо приватизационные сделки будут щедро прокредитованы государственными банками. Кто может претендовать на такие кредиты? Список этих людей небольшой, при этом все они, как правило, под западными санкциями и входят в рейтинг российской версии журнала Forbes.
Трудно не увязать всё это с так называемой проблемой-2024. В своё время перед выборами 1996 года государство в обмен на помощь Ельцину на выборах передало олигархам ценные активы экономики. Что, история повторяется? Или же в преддверии транзита власти имеющие возможности люди решили расхватать оставшиеся лакомые куски? А ещё можно предположить, что масштабная приватизация – отличный способ легализовать капиталы высших чиновников после их отставки через вхождение крупных акционеров в капиталы российских гигантов.
Кстати, возникает ещё один вопрос: что будет делать министр финансов Антон Силуанов с деньгами от продажи госактивов – купит на них долларовые облигации? Может быть, именно это ему посоветовали сделать на встрече МВФ и Всемирного банка в Вашингтоне – подбросить дешёвых денег в американскую экономику?
Если же нам скажут, что деньги от приватизации будут вкладывать в России, то возникают всё новые и новые вопросы. Центробанк и сегодня может вводить любые суммы в отечественную экономику, например, через займы коммерческим банкам. Потому, зная наших монетаристов, легко предположить: приватизационные деньги они в реальный сектор даже не допустят – снова скажут, что это разгонит инфляцию. Раньше мы выполняли такие «советы», поскольку зависели от кредитов МВФ, но какой смысл в этом сейчас?
Андрей НЕЧАЕВ, доктор экономических наук, профессор, министр экономики РФ (1992–1993):
– Боюсь, что намеченный план приватизации – это чистой воды симуляция. России нужна честная открытая приватизация, но шансов на неё немного. Типичная успешная «частная компания» в наше время – это какая-нибудь «дочка» «Ростеха» типа «РТ-Инвест» с размытой государственной долей. Она пользуется всеми привилегиями близости к власти и всей свободой распоряжаться частной собственностью.
На данный момент экономика России контролируется узким кругом известных нам лиц. Можно перекладывать её куски из одного кармана в другой, а потом в третий, используя разные красивые термины, суть от этого не меняется. Вариант реального перехода государственных 70% экономики к большему числу собственников, мягкой демонополизации рынков не рассматривается. А другого пути к развитию у нас нет.
Масштабы затеваемой приватизации соответствуют этим целям. Вот, например, публичное акционерное общество «Россети», 88,04% акций которого принадлежит государству. Мы помним, как в результате печально знаменитой реформы РАО ЕЭС энергетическую систему страны разделили на частную генерацию и государственные распределительные сети. Сегодня «Россети» в числе прочего владеют контрольными пакетами акций 15 межрегиональных и одной магистральной сетевой компании. В числе этих компаний – «МРСК Сибири», «МРСК Урала» и «МРСК Юга». У каждой из этих «дочек» есть несколько миноритарных акционеров. В случае с «МРСК Урала» одним из таких минориатриев является «КЭС Холдинг» Виктора Вексельберга (32,5%). В «МРСК Сибири» 36,78%, судя по всему, принадлежит двум кипрским офшорам, которые связывают с миллиардером Алексеем Мордашовым. В общем, нетрудно догадаться, кто будет главными претендентами на покупку акций в случае приватизации «Россетей». Неужели именно это подчинённые Силуанова называют «структурными изменениями в экономике»?
Если приватизация пойдёт по такому сценарию, то никаких новых эффективных собственников в бывших госкомпаниях, похоже, не появится. Распределительные сети будут контролировать всё те же олигархи, которые при каждом удобном случае начнут просить поддержки у государства. Потребители электроэнергии, по сути, станут их заложниками.
Помимо списка компаний, в которых доля государства может уменьшиться или исчезнуть, интрига новой приватизации заключается в способе продажи предприятий. Похоже, что этот механизм был отработан в июле нынешнего года, когда «Газпром» продал почти 3% своих квазиказначейских акций. Соль этой истории в том, что, хотя акции и продавали на бирже, покупатель был единственный. Желающих купить часть национального достояния нашлось немало, но их остановили условия сделки: акции продавали по принципу «всё или ничего». Победитель торгов заплатил за эти бумаги 139 млрд рублей.
И хотя с момента сделки прошло уже четыре месяца, но ни участники рынка, ни деловые СМИ до сих пор не знают его имени. Сам «Газпром», несмотря на то что компания публичная, нового акционера раскрывать вроде как не обязан. Судя по всему, речь идёт о некоем частном инвесторе – возможно, это даже было физическое лицо. Если акции купила какая-то инвестиционная компания, то она вряд ли стала бы это скрывать, а, наоборот, за счёт крупной сделки показала бы свою значимость. Так кому же достался кусок «Газпрома»?
Сейчас на балансе «дочек» газового гиганта находится ещё 3,7% акций гиганта, и, судя по всему, они могут быть проданы по той же схеме. Если их выкупит всё тот же таинственный покупатель, то ему в итоге будет принадлежать 5% одной из крупнейших российских госкомпаний. И мы даже не знаем, кто это! Можем только предположить, что речь идёт об одном из российских миллиардеров, который из-за санкций потерял возможность вкладывать в иностранные компании. Таких бизнесменов, которые имеют связи с топ-менеджментом «Газпрома», в нашей стране несколько. Взять хотя бы того же Алишера Усманова, который 14 лет руководил ООО «Газпром инвестхолдинг». Хотя, по всей видимости, желающих приобрести почти 3% акций «Газпрома» по принципу «всё в одни руки», и без Усманова было достаточно.
Впрочем, такой механизм продажи акций госпредприятий трудно назвать принципиально новым. Уже упоминалось, что в 2016 году правительство продало почти 11% акций АЛРОСА – крупнейшей в мире алмазодобывающей компании. Произошло это, по-видимому, без своевременного оповещения потенциальных покупателей. В результате сделки доля Российской Федерации в её капитале сократилась до трети. Как сообщали тогда «Ведомости», «госпакет АЛРОСА продали за 52,3 млрд рублей – несмотря на то что «книга заявок» была переподписана в 2 раза». При этом только за первую половину того года прибыль АЛРОСА составила 186,7 млрд рублей. Правительство точно не продешевило? С учётом того, что в 2017 году компанию возглавил сын бывшего министра обороны и вице-премьера Сергея Иванова, вопрос этот выглядит риторическим.
Михаил ДЕЛЯГИН, доктор экономических наук, профессор, директор Института проблем глобализации:
– Могут быть приватизированы наиболее ценные активы, представляющие наибольший интерес для инвесторов и имеющие наибольшее значение для российской экономики, – это в первую очередь Сбербанк России. Может быть, продадут кусочек РЖД, возможно – «Почту России». Никакого содержательного смысла с точки зрения российской экономики и российского общества в приватизации нет – в бюджете без движения лежат 14 трлн рублей. Вторая позиция, которая обосновывается приватизацией, – повышение эффективности управления. Но давно доказано, и теоретически, и экспериментально, что частная собственность эффективнее государственной только в части малого и среднего бизнеса. Для крупного бизнеса разница в эффективности отсутствует.
Потому легко предположить, что приватизация инфраструктурных и промышленных гигантов вроде «Транснефти», РЖД, «Россетей», «РусГидро» и «Ростелекома», если эти компании войдут в правительственный план, может пройти примерно по такому же сценарию. И никаких структурных изменений в экономике, о которых заговорил первый вице-премьер Силуанов, тогда, по всей видимости, не произойдёт.
При всём при этом крупнейшие частные собственники и без того находятся в крепкой спайке с государством. Формы собственности компаний и формальные их владельцы в данном случае не важны. Конечно, с формальной точки зрения «Газпром», «Аэрофлот» и Сбербанк являются акционерными обществами с высокой долей государственного участия. Но кто сомневается, что обслуживают они в первую очередь интересы своих топ-менеджеров. Что изменится для страны, если признать эти компании частной собственностью Алексея Миллера, Виталия Савельева и Германа Грефа?
Возможна ли в России честная приватизация, если в стране фактически нет честно собранных частных капиталов, достаточных, например, для покупки крупной доли «РусГидро»? Вариантов всего два: либо акции будут продавать иностранным финансовым конгломератам, либо просто передадут в отечественные «нужные» руки при поддержке государственных банков – одно другого хуже.
В истории нашей страны был короткий период, когда приватизация проходила по более открытому сценарию. Мы не имеем в виду ваучеры, которые многие меняли на пару ботинок или бутылку водки. Вспомним вместо этого так называемые народные IPO в середине 2000-х, когда у людей стали появляться деньги и они стали больше доверять государству. Люди, далёкие от финансовых рынков, получили тогда возможность купить мелкие пакеты акций Сбербанка, ВТБ и ряда других госкомпаний. Однако по факту для многих инвесторов «из народа» это обернулось большими убытками. Так, в 2007 году масштабная рекламная кампания привела к тому, что ВТБ получил 124 тыс. новых акционеров из числа граждан. Но уже в 2008-м, когда стремительно обрушились котировки всех российских акций, многие из этих народных акционеров потеряли свои единственные накопления. Это вам не 3% «Газпрома» купить, когда заранее известно, что акции тут же вырастут в цене.
Иностранные инвесторы, которые ранее вложили деньги в российскую энергетику, также остались с носом: государство сдерживает рост тарифов на электричество. Никакой либерализации экономики не случилось – новые производители энергии так и не появились на свет, а оставшиеся едва покрывают расходы на содержание инфраструктуры. У либеральных экономистов, которые неизменно выступают за приватизацию, всегда один аргумент: государство слишком неповоротливо и коррумпировано, чтобы эффективно управлять собственностью. Однако если принимать во внимание этот тезис, то и вывод можно сделать только один: такое государство не способно провести эффективную приватизацию, оно может только раздать всё «своим».
Один из секторов с самой высокой долей государственного участия – банки. Он резко вырос во второй половине 2017 года, когда ЦБ забрал на санацию через Фонд консолидации банковского сектора три крупных частных банка – «ФК Открытие», Бинбанк и Промсвязьбанк. Результатом этого стало не только снижение конкуренции среди кредитных учреждений, но и конфликт интересов – Центробанк одновременно выступает и в роли регулятора, и в роли собственника. Однако, поскольку ведомство Набиуллиной считается формально не зависимым от правительства, в «план Силуанова» санированные банки, судя по всему, не попадут.
В самом ЦБ говорят, что часть акций «ФК Открытие» может быть продана в 2021 году. Оздоровление трёх проблемных банков обошлось государству примерно в 2 трлн рублей, львиная доля этих денег пришлась на «ФК Открытие». Круг покупателей, готовых заплатить за него сотни миллиардов рублей, сегодня выглядит неопределённым. Настолько неопределённым, что на недавнем банковском форуме в Сочи глава ВТБ Андрей Костин то ли в шутку, то ли всерьёз предложил бесплатно отдать «ФК Открытие» владельцам Альфа-банка. По мнению Костина, сделать это можно было бы через залоговый аукцион.
Если в неправильном порядке собрать документы на приватизацию государственного предприятия, то можно случайно оформить загранпаспорт.
– Студент, дайте определение слову «приватизация».
– Это когда то, что было нашим с вами, так и остаётся нашим. Но без вас.